Во вторник,10 марта, Российский фондовый рынок пережил падение на 10 процентов: акции компаний теряли в цене, но паники и обвала не случилось. Нефть отыграла падение субботы, но не поднялась выше 40 долларов за баррель. ЦБ РФ на этом фоне начал упреждающую продажу иностранной валюты на внутреннем рынке. Эксперты и обозреватели «Вечерней Москвы» спорят о том, удастся ли России выйти победителем из нефтяной войны с ОПЕК.

Весь мир лихорадит, но это пройдет

Сергей Смирнов, доктор экономических наук:

— Проблемы начались не только у нас. Они нарастали уже давно, причем во всем мире. Еще в конце 2019 года госдолг США побил очередной рекорд. Задолженность американского государства перед кредиторами превысила отметку в 23 триллиона долларов. Плюс сложилась ситуация, подобная ситуации 1929 года, когда началась Великая депрессия. А именно — на бирже надулся огромный мыльный пузырь. Сегодня же ведущие американские компании, такие как, например, «Гугл» и «Амазон», оказались сильно переоценены. Если совсем просто, то их акции стоят в десятки и даже сотни раз дороже, чем их годовой доход. Это значит, что цена акций не соответствует реальной стоимости компании.

В Китае порядка 80 процентов всего промышленного сектора перестало функционировать из-за карантина, что привело к масштабным проблемам в глобальных цепочках поставок. Подавляющее большинство комплектующих сейчас либо производится в Китае, либо имеет китайские детали, а значит, чем дольше будут закрыты заводы в стране, тем более серьезные последствия ожидают глобальную экономику. Ведь только автозапчастей Поднебесная экспортирует на 35 миллиардов долларов в год. Главными покупателями выступают США, Германия, Япония и Южная Корея. Такие автопроизводители, как FCA, Hyundai, Renault, уже заявили, что некоторые производственные линии, возможно, придется закрыть, и это не говоря об ожидаемом падении продаж в самом Китае.

Есть серьезные трудности у всех нефтедобывающих стран — падает цена барреля. Туристическая отрасль и транспортная сфера тоже сильно страдают — снижается число туристов, в том числе деловых. Отменяются многие международные выставки.

В Европе тоже существенные проблемы. Производство там уже давно не растет. Американские и европейские облигации сейчас приносят мизерный или даже отрицательный доход. Причем к этой ситуации, как выяснилось, никто оказался не готов. В свое время премьер-министр РФ Дмитрий Медведев сказал, что баррель просто физически не может стоить дешевле 40 долларов. А сейчас он 30 «с хвостиком». И такую ситуацию вряд ли мог кто-то предвидеть! Главная проблема России в том, что мы как были, так и остались зависимы от цены нефти. Поэтому по нам мировой кризис, к сожалению, может ударить сильнее всего. А хорошая новость в том, что и коронавирус, и мировой финансовый кризис рано или поздно закончатся. Человечество в среднем переживает их каждые 10–20 лет.

Свои обязательства правительство выполнит

Алексей Коренев, аналитик Группы компаний «Финам»:

— Кризис пришел. Но у России есть «кубышка». А именно — ФНБ, Фонд национального благосостояния. Сейчас в нем лежит 10,1 триллиона рублей. По данным Минфина, при цене барреля нефти 25–30 долларов этих средств хватит на 6–10 лет. Я склонен считать, что так и есть. Потому что социальные потрясения точно никому не нужны, и свои обязательства перед населением правительство выполнит. Более того, уже есть пример. Во время мирового кризиса 2008–2009 годов мы тоже тратили «кубышку», и серьезных негативных последствий большинство граждан страны не ощутило. Падение доходов — да. Но коллапса — нет, не было.

Чего ждать обществу в ближайшие месяцы? Совершенно очевидно, что профицитного бюджета и пополнения ФНБ ждать не приходится. Зато будет ослабевать национальная валюта. Тут вариантов, к сожалению, нет. Россия, как известно, зарабатывает главным образом на продаже углеводородов, а также других природных ресурсов и вооружения. То есть доходы у нас валютные — продаем за доллары. И чем доллар будет стоить дороже, тем стране в целом выгоднее. Ведь расходы-то у нас рублевые. Чтобы выполнять все растущие бюджетные обязательства, нужно все больше рублей. Можно либо включить печатный станок, запустив инфляцию, либо постепенно, плавно, опускать рубль — что, скорее всего, и будет делать правительство. Да, рубль станет дешевым, зато бюджетники будут вовремя получать зарплату, пенсионеры — пенсии, семьи — материнский капитал и т.д.

Это хорошо. А что не очень хорошо? Совершенно очевидно, что станут расти в цене все импортные товары. Подорожают автомобили, бытовая техника, одежда, обувь — практически все, что мы закупаем за валюту. Подорожает зарубежный отдых, а значит, мы станем чаще отдыхать в России. Подорожают импортные продукты: например, фрукты и овощи, которые у нас не растут. Возможно, подорожает недвижимость, но уж точно меньше, чем доллары.

Но я не думаю, что инфляция будет какой-то заоблачной. Вспомните: во время кризиса 2014–2015 годов доллар вырос вдвое. А вот цены вдвое до сих пор не выросли! Более того: ослабление рубля позволило развиться нашему сельскому хозяйству. Так что нет худа без добра.

Поиск компромисса выгоден всем сторонам

Екатерина Головина, обозреватель:

— Насущный вопрос понедельника — бежать ли уже за белыми тапками или еще погодить? Если резюмировать то, что происходит сейчас на рынках, ответ будет все-таки не в пользу обувной промышленности. Как говорится, бывало и хуже. И в 1998-м, с его крушением всего и вся, и в 2008-м, когда валютная закредитованность российских банков и экспортеров буквально зашкаливала. Сейчас ситуация несколько иная: богатая подушка безопасности, скопленная ЦБ, отсутствие серьезных долгов перед иностранцами (нам должны гораздо больше), с рынка вычистили практически все проблемные банки (капитальная прополка идет с 2013 года), да и с дешевой нефтью (20–30 долларов за баррель) мы, по всем прикидкам, сможем нормально существовать еще лет десять.

Напомним, что в понедельник ценники на марку Brent обвалились до 31,02 доллара за баррель, но вскоре начали расти, во вторник торги открылись ценой 33,31 доллара, а на момент написания этих строк за эталонный сорт нефти давали уже больше 37 «зеленых». Вполне возможно, что после 18 марта, на которое вроде как назначили очередную встречу техкомитета ОПЕК+, ситуация будет выглядеть еще более оптимистично. Тем более что поиск компромисса выгоден всем сторонам — и Штатам, и саудитам, и нам.

Штатам — потому что безубыточная добыча даже на самых идеальных сланцевых скважинах возможна лишь при цене от 60 долларов за баррель. Саудитам — потому что их бюджет (кстати, дефицитный) сверстан исходя из ценника в те же 60 долларов (бюджет РФ составляли, опираясь на более пессимистичные 42 доллара). Ну а с нами все и так понятно. Разумеется, если будущая встреча в нефтяных верхах обернется очередным упрямым пшиком, нам придется подъедать потихоньку резервы ФНБ. Но даже в этом случае процент съеденного будет гораздо меньше, чем в кризисном 2014-м, который тоже запомнился мировым переписыванием нефтяных ценников, причем гораздо более серьезным — рекордный минимум был зафиксирован на уровне 27,5 доллара за баррель, а падение за год составило больше 50 процентов. Есть, кстати, у всей этой истории и еще один положительный момент.

Дешевая нефть помогает китайской «мировой мастерской» справиться с замедлением экономики — КНР является вторым после Европы импортером нефтепродуктов. Ведь это только у нас бензин дорожает вне зависимости от ситуации на рынках.

Зачем стране понадобилась дешевая нефть

Дмитрий Журавлев, политолог:

— Баррель нефти, как известно, упал после того как Россия вышла из сделки ОПЕК+. В чем суть этой сделки? В том, что некоторые нефтедобывающие страны договариваются об объемах поставки своей продукции на рынок. И вот Россия сказала: мы больше договариваться не будем. Пусть нефтедобывающие компании сами определяют объемы добычи и продают нефть. Официальная версия отказа от сделки проста. Ограничивая объемы добычи нефти, мы тем самым увеличиваем ее цену. Это плюс. А минус в том, что благодаря высокой цене мы «расчищаем рынок» для поставки достаточно дорогой — в плане себестоимости и цены — сланцевой нефти из США. То есть мы фактически работаем на своих конкурентов. Ну вот и решили эту практику прекратить.

Мы, грубо говоря, посчитали и решили, что продавать больше дешевой нефти нам будет выгоднее, чем меньше, но дорогой. Если играть «в короткую», то, пожалуй, что да, выгоднее. А если «в долгую», то далеко не факт. С другой стороны, многое будет зависеть от того, как быстро закончится эпидемия коронавируса. Если уже через несколько месяцев, то спрос на нефть в любом случае вырастет. И тогда Россия, выйдя из сделки ОПЕК+, не потеряет, а скорее выиграет, поскольку сможет продавать подорожавшую нефть уже без ограничений. Но при этом, надо понимать, мы все равно будем в менее выгодном положении, чем, скажем, Саудовская Аравия, потому что там добыча нефти обходится существенно дешевле.

Плюс при транспортировке ее не нужно подогревать, как нашу. Резюмируя, можно сказать, что пока эффект от выхода из сделки ОПЕК+ под большим вопросом. Неясно, что из всего этого получится. И цена на нефть, и якобы надвигающийся мировой финансовый кризис — это на самом деле вопрос эмоций, вопрос ожиданий. Уже никто давно не торгует нефтью. Все торгуют фьючерсами — контрактами на будущие поставки. А еще акциями, которые будут либо расти, либо падать. И если ожидания хорошие, цена увеличивается. А если плохие — снижается. Это не экономика, это психология. И сейчас задача властей разных стран, в том числе России — создать у людей хорошие ожидания. Тогда и кризис куда менее вероятен.

Читайте также: Дешевая нефть — это надолго